Читаю Людмилу Улицкую, и не оставляет мысль: к каждой писательской манере надо просто привыкнуть. Перетерпеть несколько абзацев, а может, и глав. Потом чтение пойдёт как по маслу. Особенно если заинтересует сюжет. Или герой повествования как личность.
Так было с романом «Медея и её дети» Людмилы Улицкой. Что-то в самом начале меня «зацепило» в Медее, в её размышлениях, в том, как она бродила по окрестностям в поисках каких-то трав, в её особой философии отношений к родным. И пошло, пошло, читала и читала главу за главой. Словно жила в этой разновозрастной семье, переходила из года в год, из поколения в поколение.
А теперь вот «Искренне Ваш Шурик». Начала позавчера читать, думала — брошу! Косилась на правый край экрана, на бегунок скроллинга: где он уже? Далеко ли до конца файла? Ох и далеко! Дочитала до 16-й главы. Подумала: если утром и не вспомню про книгу, значит, не стоит читать.
Вспомнила, да только вскользь. Но наступила очередная ночь — моё законное время для «своих» дел, то есть дел, свободных от сайта (от обсуждений новых рубрик, от бесконечных чтений чьих-то чужих текстов, от их правки, вёрстки, перечитки, от переписки или переговоров с авторами). И я — снова за Улицкую. Хотя есть и другое, более притягивающее меня чтиво.
Что же в этом «Шурике» меня «зацепило»? Герой? Его окружают какие-то убогие тётки, невзрачные, неудачницы, а он — такой добренький, такой услужливый мальчик-мужчинка…
Нет, конечно, не Шурик. И не героини. Тогда — что?
Манера писательницы углубляться в родословную каждого героя и каждой героини — это скорее меня раздражает. Громоздкие предложения, сквозь обороты которых я поначалу продиралась, как сквозь кедрач, — тоже…
Но ведь это — стиль писательницы Л. Улицкой, которая признана одним из лучших современных прозаиков. И вдруг меня как озарило: да ведь в этой «сложности» языка писательницы — простота и ясность мысли! Как мысль Улицкой текуча, как за ней идёшь, вовсе и не спотыкаясь! На какой-то главе закончился «кедрач», а я и не заметила, что иду по широкому полю.
Наверно, «кедрача» вовсе и не было. Ведь что я читала последнее время? Газетные статьи, очерки — с их рекламно-заказной прямолинейностью, со штампованным языком и с плохо скрытыми потугами сделать текст «художественным». Научные тексты, с их завораживающе-непонятными оборотами и смыслом. Научно-популярные книги, с их более лёгким языком изложения, но в большинстве всё же страдающим корявостью и многословием.
Такое чтение просто отбило вкус к хорошей прозе.
Сегодня снова буду читать Л. Улицкую. Всё же интересно: так и останется инфантом этот «искренне мой» Шурик?
Раиса Аркадьевна, я сейчас читаю Улицкую «Даниэль Штайн, переводчик». Она меня покорила с первых строк. Написано настолько мастерски, что я не вспоминала о языке, пока читала. Такое случалось со мной только при чтении классиков 19-го века. Всех современных авторов я не могу читать без запинок — либо слишком витиевато, напыщенно, с явным перебором остроумия и новизны, либо откровенно примитивно. Обе эти причины отвлекают от смысла. У Людмилы Улицкой образы прорисованы так, что сразу встречаешь их как старых знакомых.
Идеи соответствуют моим убеждениям.
«Меня мутило от национальной идеи — в любом её прочтении» — выражено через героя, но хочется думать, что это мнение автора.
«Земля есть одна страна, и все люди — граждане этой страны».
Представляют интерес некоторые из основных заповедей бахаизма: единый Бог, единая религия, единство человечества, неуклонное правдоискательство, гармония между наукой и религией, отказ от предубеждений, догм и суеверий.
Это же теософия чистейшей воды.
По поводу родословных персонажей: меня этим утомил Генри Миллер. Я не смогла его осилить из-за обилия персонажей и сверхподробного их описания.
Akulina, не могу согласиться с Вами, что надо рассчитывать на терпеливость читателя. Можно так увлечься родословной персонажа, что и самому терпеливому читателю станет невмоготу.
В умении не тяготить читателя и строго дозировать отступления меня поразил Х. Манкелль. В детективе «На шаг сзади» он так искусно вклеил нужную информацию о прошлом героя, что, если бы я специально на это не обратила внимания, то и не заметила бы писательского приёма.
А обратила внимание, потому что как раз перед этим читала роман А. Марининой. В нём прямо хоть бери скрепку и скалывай страницы, которые можно спокойно пропустить, — настолько они многословны и даже навязчивы. Как, знаете, случайно встреченный давнишний знакомый: «Не-е-ет, ты дослушай, ну куда спешишь, дослушай!»
Но не буду повторяться, так как писала на эту тему в статье «Об экскурсе писателей в прошлое своих героев».
Впрочем, Вы, Акулина, её читали, наверно… Как я заметила, Вы часто приходите ко мне в гости, за что я Вам очень признательна!
Прочитала Вашу статью «Искренне Ваш Шурик».
«Такое чтение просто отбило вкус к хорошей прозе.» Меня поразила эта мысль. Я и в себе это чувствую иногда, и в других вижу часто. Но самое главное — за что Вам особая благодарность — Вы вернули мне как автору веру в то, что не так уж и плохо отвлекаться на родословную (как же иначе я «покажу», откуда родом мои персонажи). Что есть читатели, у которых хватит терпения прочитать эти отвлечения, что поймет: не зря же автор об этом пишет.
Спасибо!
На днях прочитала, что Людмила Улицкая занесена в список претендентов на международную Букеровскую премию 2009 года «за любовь к героям».
А ведь действительно: она любит героев своих романов. Не задумывалась я над этим раньше.
За писательницу порадовалась, конечно!